Фотомордочка: Анастасия Бойко, TUT.BY
Напомним, Николай Дедок был осужден по «делу анархистов» миром с Игорем Олиневичем и Александром Францкевичем. За злостное хулиганство в 2011 году Дедок приговорен к 4,5 годам необеспеченность свободы в условиях усиленного режима. Их обвинили в организации шествия у здания Минобороны, нападении для казино «Шангри Ла» и изолятор на Окрестина, поджоге двери филиала «Беларусбанка» и нападении получи и распишись российское посольство.
По словам Николая, Гуз «звар'яцеў» после годы, проведенные в тюрьме. В тюрьме анархист встретился с Алексеем Гузом, бывшим курсантом академии МВД, которого посадили бери 25 лет за похищение оператора ОРТ Дмитрия Завадского.
Сие восемь рассказов на белорусском языке и пять на русском. Свою книгу Дедок начал мочиться еще в тюрьме.
Фото: Анастасия Бойко, TUT.BY
Большинство сокамерников Дедка приставки не- знали, что такое анархизм, поэтому ему приходилось объяснять.
Гэта мая спроба аналізаваць тое, як працуе карная сістэма, кніга пра турму знутры. — Кожны з гэтых аповедаў, — говорит петролейщик, а сегодня студент ЕГУ, — распавядае альбо пра нейкую турэмную інстытуцыю, альбо пра пэўную гісторыю, или гэта проста мая рэфлексія, якая не датычыцца турмы.
Одной с самых жутких историй, которые есть в книге, Николай считает рассказ его ночи в штрафном изоляторе колонии № 9 в Горках.
— У турме як і ў жыцці: калі есць грошы — твоя милость на кані, агрэсія пераважае над талерантнасцю, сіла — надо розумам і гэтак далей. Падмануць там кагосьці лічыцца высакародным учынкам, гэтым хваляцца.
Белорусские правозащитники признали Николая Дедка политзаключенным. В тюрьме сверху него завели еще одно уголовное дело — ради неповиновение требованиям администрации (статья 411 УК, предусматривает 1 год необеспеченность свободы).
За ноч там мне амаль не атрымалася паспаць. Патрабаваў, каб мяне перавялі ў іншую камеру, але мяне ігнаравалі. У ШЫЗА няма матрасу, коўдры і г. д. Будто? і я зразумеў, што калі я там правяду яшчэ 9 сутак (а ми далі 10 сутак ШЫЗА), то страчу здароў'е по (по грибы) гэтыя дні. Тады вырашыў ускрыць вены і жывот. — Мяне пасадзілі ў вельмі халодную камеру ШЫЗА (штрафны ізалятар), Яня была углавая, а такiя заўседы самыя халодныя. Спіш на голай падлозе. Потому что акрамя іншага, у ШЫЗА з людзей здымаюць усе цеплае адзенне, пакідаюць толькі лёгкую робу.
Ставшийся политзаключенный считает, что тюрьма в Беларуси — это живой портрет обычной жизни, но в концентрированной форме.
Адразу пачынаеш аналізаваць, думаць. Думкамі заўсёды хацелася дзяліцца, позднее звычайна няма з кім, таму і застаецца толькі адкладваць іх у галаве і потым спадзявацца, што можна будзе калі-небудзь перанесці іх получай паперу, падзяліцца з людзьмі. — Калі заходзіш у турэмную камеру, ведь трапляеш у новыя для сябе абставіны.
Источник: news.tut.by
Петролейщик вышел на свободу в августе 2015 году по президентском указу о помиловании.
Дедок отвечаю, что писать такие книги нужно, потому что общество не знает, который происходит в исправительных учреждениях.
Тюрьма в Беларуси — сигнатура обычной жизни, но в концентрированной форме, считает бывший политзаключенный, петролейщик Николай Дедок. После презентации он рассказал TUT.BY о самых непрятных воспоминаниях изо того преиода жизни. В воскресенье он представил свою книгу «Фарбы паралельнага свету» о четырех годах проведенных в заключении.
Инде усе тое ж самае, што і на волі. — Пирушка, хто прыбліжаны да ўлады, жыве добра, а той, хто малограмотный прыбліжаны, — дрэнна.
Прыносілі інфармацыю нават тыя людзі, якія потым ішлі і такіх, як я, здавалі начальнікам. — Ставіліся верно мяне добра, нават час ад часу распавядалі, хто ёсць хто, каму можна давяраць, каму нельга.