Oboz
В сегодняшний день время для описания происходящего в экономиках постсоветских стран нужно придумывать все новые и новые термины. Поскольку термины традиционной экономики невыгодный подходят: такого безобразия мировая экономическая наука еще приставки не- знала. Что-то отдаленно похожее встречается у Дж. Неру, эпизодически он описывал, как Великобритания грабила Индию в промежуток Великой депрессии. Но там хоть было внешнее грабеж метрополии над колонией. А у нас все сами творим.
Заколдованный твердыш
Герману Грефу принадлежит приоритет в применении к характеристике экономики России термина «область-дауншифтер». Как к стране безнадежно проигравшей конкуренцию бери мировой арене. Еще в большей степени термин текущий подходит для других постсоветских стран. В частности, и исполнение) Беларуси. Но в России хотя бы осознали месторасположение дел, пытаются принять меры, выстроить какие-то модели. Поздновато, хотя. Но лучше поздно, чем никогда.
Тем более почто приток природной ренты позволяет там какие-никакие меры выпи. А в Беларуси не только «никаких реформ!», однако и даже проработки каких-либо альтернатив обанкротившейся «белорусской модели» без- ведется. А ведь негативные процессы в нашей экономике и идут быстрее, нежели в России, и ресурсов для преодоления этих процессов в стране без- просматривается.
Ситуация усугубляется не новым, конечно, однако сильно развившимся в последние годы явлением, которое названо «постправдой». В Оксфордском словаре предлог названо «словом года». По определению составителей словаря, «постправда» — сие «обстоятельства, при которых объективные факты являются менее значимыми подле формировании общественного мнения, чем обращения к эмоциям и личным убеждениям». «Одно слово года» на Западе постправду сделали Brexit и лавры Трампа.
У нас господство постправды началось намного раньше. Придирчиво говоря, любой фейк, поддержанный массированной пропагандой, имеет все преимущество заменить факт при формировании общественного сознания. Мы здорово знакомы с этим по советской пропаганде.
Однако, подобно, что весь мир взял технологии советской пропаганды на снабжение. Например, по Украине на нас сыплется постправда за единый вздох с двух сторон. Оперируют постправдой и эпигоны КПСС, и пусть даже БТ. И в экономике «рыночные отношения» в постсоветском варианте, толерантно-монетаристские теории и пресловутое «чувство хозяина» — явно, представляют собой постправду. Так что Brexit и победа Трампа, что и рост правого и левого радикализма, — неважный (=маловажный) исключение. Скорее, обратившееся против Запада вследствие неаккуратного обращения с ним его но оружие.
Сегодня все эти вдолбленные пропагандой мифы просто мешают разобраться в томик, что реально в экономике мы имеем и ровно мы дошли до жизни такой. Попытаемся продебатироват нашу ситуацию без лозунгов и эмоций.
Нашу экономику, ага, можно считать рыночной. Уже хотя бы потому, почто основные ее обороты — на внешних рынках. Держи внутреннем рынке имеем множество бюрократических извращений, но, точно по большому счету, в нашей экономике они мало в чем дело? решают.
И экономической проблемой, которая в наибольшей степени досаждает нашей руководящие круги, безусловно, является недостаток валюты. И, строго говоря, не ни в коей мере даже понятно, а зачем нашей власти валюта? Есть ли вера, что, где-то взяв ее взаймы, ее заново не пустят на проедание? Никаких других умений влияние пока не демонстрирует.
В свою очередь, дефицит валюты узко связан с долей импорта в потреблении как экономикой, в такой степени и населением. Импортоемкость нашей экономики, с некоторыми случайными колебаниями, застыла для уровне 70%. На таком же уровне, за оценкам, находится и потребление населения.
Этим, кстати, объясняется нелепость эмиссии: если в реальном обороте рубль и доллар ходят парой (30% — целковик, 70% — доллар), то эмитированный рубль получи и распишись рынке сразу кинется искать себе пару, оказывая влияние на курс.
Да и МВФ пеняет нам возьми излишнюю долларизацию экономики, но при сложившемся уровне импортоемкости приставки не- видно способов ситуацию быстро изменить. И президент малограмотный раз заявлял о важности импортозамещения. Но сдвигов ни слуху, поскольку для реального импортозамещения требуется и работа над ним, и массированные вложения.
Два примера показывают сложность задачи.
Предприятие при сборке своей продукции интересах рынка СНГ применяет китайские болты, для поставок в Йес — немецкие. Но не белорусские. Которые ровно по цене — почти Германия, а по качеству — почитай (что) Китай. В таких случаях приглашают бригаду спецов, которые приводят фирма в чувство. У нас таких бригад нет.
Знакомый шеф небольшой торговой компании в Москве (занимается торговлей ТНП) заявил: благо мне дадут образец белорусской продукции, которая мне понравится, я отошлю ее в Небесная империя и через несколько месяцев буду иметь поставки копии, хотя дешевле и качеством получше. И ведь это беспристрастно не только для ТНП, но и во (избежание почти любой промежуточной комплектации.
Свой вклад в сложившийся ватерпас импортоемкости внесли и ошибки правительства. В частности, длительный день власть искусственно поддерживала (и поддерживает сейчас) слишком дешевый крючок. Импорт получал излишние экономические преимущества на нашем рынке, которыми сторицей и попользовался, плотно закрепившись на нем. Хотя в мировецкий практике (например, Китай, и не только) для ускоренного развития экономики необходима курс дорогого доллара.
Или взять такой факт, как широкое притягивание иностранных застройщиков к строительству жилья. По своей сути, эдакий «застройщик» оптом покупал жилье и продавал его в розницу. Тики-так, если бы не уровень доходности, который в шум находился в диапазоне от 40 до 140%. Соответственно сути, из страны в крупных масштабах вымывалась зелень. В той части, что находилась у населения. Хотя смышленнее было бы использовать конъюнктуру спроса хотя бы держи увеличение капитализации наших банков. Которая много ниже потребности экономики.
С устоявшимся уровнем импортоемкости нашей экономики связаны и ограничения в бюджетных расходах. Порядочно простые расчеты показывают, что, при равновесии, бюджет расширенного правительства малограмотный может превышать 43% экспорта. В этом году ввоз ожидается на уровне 30 млрд долларов. Что означает, как будто лимит бюджета — 12,9 млрд долларов. Снимаем 1,5 млрд долларов расходов держи обслуживание долга. Для баланса нужно либо урезать смета на 20%, либо курс доллара установить на уровне 2,5 руб./американский рубль. Больно и то, и другое.
Главный вопрос
Сегодня наша сестра, наконец, приходим к необходимости решить для себя главный урок экономической политики. Пусть он и похож на ставший традицией: «Что было раньше: яйцо или курица?».
Фигли является приоритетом в нашей экономической политике: потребности государства тож обеспечение стабильной работы нашей экономики? И как отделить потребности государства через потребностей государственного аппарата?
До сих пор всё-таки случаи успешной модернизации экономик отдельных стран выстраивались, исходя с приоритета развития их экономики. Естественно, при гарантированном обеспечении некого минимума потребностей государства (национальная надежность, обеспечение воспроизводства человеческого капитала, остальное — по минимуму). И всего только после того, как экономика начинала нормально функционировать, из полученных доходов начинали строительная площадка и государственного аппарата, и социальной сферы. В рамках полученных доходов.
«Белорусская лекало» уникальна: приоритет государства в лице государственного аппарата выразился в отсутствии пусть даже попыток разобраться, каковы действительные потребности экономики в инвестициях. У нас хозяйственная жизнь финансировалась по остаточному принципу: из того, подобно как осталось после расходов на социальную сферу и нужды госаппарата.
По-видимому бы, кажется очевидным тезис: за исключением чрезвычайных ситуаций (кампания, стихийные бедствия и т.д.), госаппарат обязан обеспечивать интересы государства в пределах ресурсов, которые предоставляет политическая экономия. Мало — занимайтесь экономикой. Не просто выкачиванием с нее ресурсов, а увеличением доходов от хозяйственной деятельности и поступлений в смета. Но мы пошли своим путем — формированием расходов нате содержание госаппарата и социальную сферу выше доходов. Долею — за счет проедания советского наследства в экономике, в некоторой степени — за счет выкачивания (в т. ч. за подсчёт недозаложенной амортизации) капитала госпредприятий, частью — за документ роста долгов.
Считать такую практику соответствующей интересам государства отсутствует никаких оснований. Она в сиюминутных интересах политиков — согласен, в интересах госаппарата — безусловно, в интересах населения и государства — блистает своим отсутствием. Поскольку за такую политику придется расплачиваться и государству, и населению.
Нужно, наконец-то, осознать, что кризис в Беларуси системный. Волшебных рецептов выхода изо него нет и быть не может, преодолен дьявол быть может только системной же работой получи и распишись протяжении более-менее длительного времени. Причем достаточно большенный группы специалистов высокого класса. Которых, с нужным опытом работы, у нас неприметно нет.
А в лозунгах нужды нет. Курс на «рыночные связи» без конкретной работы по формированию агентов рынка привел к технологическому порабощению постсоветского пространства. Либеральные мантры привели к засилью импорта и потере конкурентоспособности промышленности возьми всем постсоветском пространстве. Поиск «эффективных собственников» закончился вничью и в России, и в Украине. А конкретной работы, праздник, которую, скрипя зубами и неся немалые потери, выполнили и Северная Корея, и Китай, и другие, чтобы сформировать жизнеспособную экономику, любое выполнить никак не соберемся. Но никто кто-то другой за нас ее делать не кончай.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции