Oboz
Что подразумевают в Беларуси под словом модернизация
Хорошо живется тем, кто, кроме марксизма, ничего не постигал. Да и то не по первоисточникам, а по учебнику. В крайнем случае, еще по хрестоматии.
Завидую этим людям. Честно, без иронии. Им мир видится просто: вот – эксплуататоры, вот – эксплуатируемые. Одним – изнуряющий труд, другим – присвоенная прибавочная стоимость, прибыль и сопутствующее этому владение заводами, газетами и пароходами…
Мир, который видится в черно-белых красках, гораздо проще и легче для понимания, чем полихромный мир. Точно так же наличие проблемы выбора сильно осложняет жизнь. Насколько комфортнее жизнь, когда за тебя все решает кто-то другой! Не нужно тратить нервные клетки, не нужно выбирать между возможностями, не нужно брать на себя ответственность…
Мне в этом смысле «не повезло». В 70-е годы философию и социологию в БГУ преподавало немало людей, которые владели иностранными языками, выезжали на международные симпозиумы, в том числе и на Запад, имели доступ не только к марксистским трудам. Они-то и читали у нас курс под названием «Критика буржуазных концепций». И параллельно вводили нас в чудесный мир современных знаний, где марксизм был только одним из идейных течений, хотя и весьма уважаемым в гуманитарной среде.
Зато за счет этой теоретической базы было проще, чем многим другим обществоведам, освоить актуальные знания, перейти на преподавание политологии и политической психологии. Процесс внутренней трансформации взглядов занял у меня 4 мучительных года. Но в 1989 г. я решилась и впервые в республике несанкционированно ввела преподавание политологии в вузе. А через полтора-два года преподавание современных политических и экономических знаний стало в Беларуси стандартом для большинства вузов. Для этого возникли и созрели соответствующие общественные условия. Но при этом множество обществоведов по всему бывшему СССР после августа 1991 года испытали шок и даже вынуждены были лечиться у психиатров, поскольку оказались не готовы отказаться от традиционных взглядов, уже не способных объяснить сложности современного мира. Свой цивилизационный выбор придется делать и белорусам.
Игра в слова
Мы помним, что в последнее время до чрезвычайности много говорится о модернизации. Государственные мужи вещают о необходимости политической и экономической модернизации, но когда доходит до определения родовых признаков этого явления, отделываются общими фразами. Что-то вроде «жить, как в Швеции», примерно так. Еще утверждается, что традиционные модели типа «догоняющего развития» уже не срабатывают. Вслед за Хрущевым предлагается не просто догнать, но и перегнать всех-всех-всех? Как иначе понимать тезис в развитии мнения от устарелости идеи «догоняющего развития»: «Фантастический успех и стремительный рост доходов демонстрируют те, кто первый вывел свой продукт на рынок»? Значит, под модернизацией мы имеем в виду все-таки не комплекс перемен, а модернизацию экономическую. То есть внедрение современных рыночных отношений, техники и технологий. Хорошо, пусть хотя бы так. Правда, психологи вам подтвердят, что использующие речевой оборот «мы не против рыночных отношений, частной собственности, приватизации и т.д.» на самом деле как раз против. Но иногда в силу политкорректности, адресной аудитории, каких-то иных соображений людям приходится утверждать обратное тому, во что они верят. Пример тому – кандидат в президенты США Ромни, не раз менявший взгляды по ходу выборов.
И потом, для перестройки экономики на рыночных основах у нас нет необходимого минимума управленцев соответствующей квалификации. А технику и технологии где закупать будем – на Западе или в Китае? Если в Китае, то технологически так и останемся в ХХ веке, а на дворе уже ХХI век!
Что получается? Мы переросли социалистическую модель модернизации вместе с СССР, не хотим брать на вооружение модель либеральную, предполагающую триединство политической, экономической и социально-духовной модернизации. Значит, останется консервативный вариант модернизации, имевший место в Южной Корее, Бразилии, Чили и ряде других стран. А денежки где возьмем – на «поле чудес», что ли?
Думаю, ни о какой осмысленной политике модернизации речь вообще не идет. Есть игра в слова, семантические изыски. А под прикрытием их продолжится балансирование между «ресурсными центрами» – Востоком и Западом. Стратегия проста: как бы это все поменять, чтобы ничего не менять. Ресурсов должно хватить на время правления генерации 60-летних, не готовых уйти из власти.
А что же народ?
А почему белорусы не могут пойти китайским путем? Так могут спросить многие. Так ставят вопрос и некоторые ученые. Ответ прост: потому что белорусы – не китайцы. Белорусы – европейцы, а не азиаты. Белорусы – индивидуалисты в массе своей, а не коллективисты, что бы ни думали мы сами. К жертвенности ради высокой цели, ради государства, нации наши люди не готовы. Если, конечно, нет войны. Только если возникает угроза нанесения недопустимого ущерба физическому сохранению народа как целого, белорусы способны на самоорганизацию и консолидированные усилия. Да и то угроза должна быть зримой, осязаемой. Как бесконечные войны в истории Беларуси.
В остальных случаях белорусы занимаются самовыживанием в одиночку и посемейно. Из-за отсутствия в истории собственного национального государства самоидентификация народа оказалась сильно затруднена. Неудивительно, что локализовалась она не вокруг идеи нации-государства, а вокруг иных ценностей: принадлежности к месту проживания, той или иной конфессии, социальной группе, собственному роду и семье. Именно поэтому для белорусов сложно подобрать мобилизационный проект.
Исторически в Беларуси сложился особый, консенсусный тип культуры (И.Бугрова). Он вырабатывался веками в условиях двойственных культурных влияний Запада и Востока, католицизма и православия, в условиях неопределенности выбора, который так и не завершен. Этот тип культуры заключается в стремлении к достижению и сохранению общественного согласия. При этом согласие трактуется как самоценность, некий табуированный символ, который не может быть разрушен. Основными признаками этой культуры являются неприятие конфликтов и противоречий, скрытое недовольство и напряжение (как результат неразрешенных противоречий), стремление к стабильности, осуждение радикализма и открытой оппозиции. Как правило, консенсусный тип культуры связан с консервацией традиционных устоев общества, с недоверием к инновациям, разрушающим привычную общественную жизнь.
Власть полагает, что людям в Беларуси особенно близки социалистические идеалы, пытается эксплуатировать социалистические лозунги и мифологемы. На самом деле большинство в стране голосует за власть не из-за идеологической близости, а из-за потребительской психологии, взращенной социализмом, патерналистских ожиданий, боязни брать на себя ответственность за собственную жизнь, попасть в ситуацию высокой неопределенности и перманентного выбора из ряда возможностей. Голосует по принципу «лучшее – враг хорошего». Причем так поступают не только пенсионеры, чей выбор как раз рационален. Поскольку старшая возрастная категория населения в силу естественного старения не имеет сил, чтобы вписаться в меняющуюся жизнь в условиях модернизации. За власть голосуют и представителя других возрастных групп. Важно и то, что президент говорит с голосующим большинством на одном народном языке, а не на чуждом языке интеллектуалов. Принцип «свой-чужой» срабатывает на уровне подкорки.
Ожидать от нашего народа сопротивления любым преобразованиям не приходится. Даже при значительном падении жизненного уровня рост общественного недовольства при обессиленной оппозиции выльется максимум в глухой ропот. Ну, кто-то покажет кукиш в кармане, игнорируя выборы. Кто-то соберет чемоданы и уедет из страны – на заработки или насовсем. Но большинство останется.
С таким народом можно идти на самые решительные реформы. Перетерпим. Как и предсказывалось, после референдума по третьему сроку действующего президента возник эффект привыкания общества к несменяемости главы государства. Это можно было использовать во благо страны при наличии у власти директивного мобилизационного проекта. А уж будет это какой-то из вариантов модернизации, одно из воплощений концепции зависимого развития, трансформационная эволюция либо микс из наиболее адаптируемых к условиям Беларуси других интересных общественных новаций, – пусть решают профессионалы. Главное – не стоять на месте. Иначе отстанем от соседей навсегда.